Нация

рассматривается в современной социальной теории как "идеальная конструкция" или "воображенное сообщество" (Бенедикт Андерсон) людей, верящих в существование объединяющего начала, связанного с представлением о наличии у них общей истории, культуры, языка, "судьбы" и т. д. Нация создается посредством изменяющихся национальных дискурсов, вырабатываемых группами, которые борются за главенство в некоторой иерархии (например, национальные буржуазии и интеллектуальные элиты в Австро-Венгерской империи, потребовавшие создания национальных государств после Первой мировой войны).

Возникновение идеи нации как объективной, реально существующей и "естественной" общности связано с определенным историческим периодом: она оформилась в конце XVIII в. Идее нации соположены некоторые институты, посредством которых она и поддерживается: национальное государство, система образования, СМИ и т. д. Как институты нации, так и ее идеология гендерно структурированы: они основаны на том, что категории гражданства, социальные роли и ожидания, и репрезентации в символической сфере конструируются по-разному для женщин и мужчин (и якобы являются "естественными").

В националистических идеологиях популярно представление, что женщины, в связи с их ролью в процессе биологического воспроизводства, несут особую ответственность перед нацией, которая может ограничивать их право распоряжаться своим телом и свободу выбора. Дискуссии об аборте, контрацепции (и их запрет) и репродуктивных правах включены в процесс национального строительства. Например, в социалистической Румынии, где Н. Чаушеску полагал, что "эмбрион является собственностью румынской нации", была запрещена какая-либо контрацепция, а женщины подвергались регулярным обязательным гинекологическим осмотрам на случай сокрытия ими беременности. В зависимости от дискурсивно выраженных потребностей политического момента, женщины либо поощряются (экономически, юридически, при помощи медицинских мер, дискурсивно) к рождению "детей нации", либо, наоборот, удерживаются от него. "Дети нации", более всего ее "сыновья", связаны с представлением о национальной мощи: чем их больше, тем нация сильнее. В целом, это является реакцией на боязнь быть поглощенной "другими" (цветными, более политически сильными соседями, иммигрантами и т. д.), так как нация постоянно озабочена определением своего "мы" и исключением "других". В некоторых случаях нация может быть обеспокоена не количеством, а качеством населения (так называемым генофондом, "чистотой расы" и т. п.), и тогда через свои институты она стремится определить, когда и от кого женщины имеют право рожать.

Женщины также рассматриваются как "воспроизводительницы" национальной культуры, т. к. включение каждого нового ребенка в национальное сообщество - это социальный процесс, предполагающий овладение национальным языком (что при отсутствии национальной школы осуществляется дома), культурой, некоторой версией национальной истории, верой и т. д. Женщины ответственны за сохранение традиции: они изготавливают традиционную одежду, готовят национальную еду, поют колыбельные, рассказывают сказки и семейные истории, приводят детей в церковь. Таким образом, женщины, по словам Найры Юваль-Девис (Nira Yuval-Davis), в значительной степени "несут бремя репрезентации", конструируются (коллективно и индивидуально) как носительницы национальной идентичности и чести. При этом они являются более объектами национальной "заботы", чем ее свободными субъектами.

Более всего объективизация женщин выражена в попытке представить их символическим воплощением национального сообщества, родной земли: Матушка-Русь, "О Русь моя, жена моя" у А. Блока; "Беларусь моя синеокая" в белорусской культурной традиции, Марианна во Франции. Каким бы ни был женский национальный символ - матери нации, жены, непорочной девы, мученицы - женщина-как-нация всегда "требует" защиты от посягательств на свое символическое тело. Реальное (или воображаемое) насилие над телами женщин как способ ведения войны (например, в бывшей Югославии) может быть представлено как насилие над телом женщины-нации вообще и как репрезентация отношений с колонизатором или захватчиком. В символическом поле колонизированных сообществ бессильный ("женственный") мужчина, который не в состоянии защитить "свою" женщину, является идиомой для обозначения подчиненности захватчику. Идеологии многих антиколониальных и антирасистских движений делают чрезвычайно сильный акцент на "мужественности" и даже предполагают подчиненное положение женщин.

В известном афоризме Иноха Пауэлла (Enoch Powell), нация - это "двое мужчин плюс защита женщин и детей на определенной территории", потому что с точки зрения категории гражданства нация конструируется как мужское братство, как социальный контракт свободных субъектов, из которого женщины исключены. Они не являются "свободными" в том смысле и в той мере, как это возможно для мужчин. Вместе с тем, во многих национальных, националистических и освободительных движениях женщины играли заметные роли (например, Индира Ганди в Индии). С одной стороны, национальное освобождение ввиду его связи с модернизационными процессами требует наличия просвещенных "дочерей нации". С другой - именно деятельность в составе националистических партий/движений (например, "Женщины за национальное возрождение" в Беларуси) позволяет женщинам включаться в формальную политику, обычно для них труднодоступную, однако она допускает их туда только на определенных ролях и как выразителей определенных идей.

Nation (англ.)

Литература:

Гапова Елена. Гендерные политики в национальном дискурсе // Гендерные иссследования / Харьковский центр гендерных исследований, 1999. N 2.

Она же. Между войнами: "женский вопрос" и национальные проекты в Советской Белоруссии и Западной Беларуси / Гендерные истории Восточной Европы / Под ред Е. Гаповой, А. Усмановой и др. Минск: Издательство ЕГУ, 2002.

Папич Жарана. Национализм, война, гендер. Экс-феминность и экс-маскулинность экс-граждан экс-Югославии / Гендерные исследования N 3 (2/1999): Харьковский центр гендерных исследований.

Anderson Benedict. Imagined Communities. London: Verso, 1983.

Gellner Ernest. Nations and Nationalism. Oxford University Press, 1983.

Jayawardena Kumari. Feminism and Nationalism in the Third World. London: Zed, 1986.

Novikova Irina. Constructing National Identity in Latvia: Gender and Representation During the Period of the National Awakening // Gendered Nations (Ida Blom et al. ed.). Berg, 2000.

Yuval-Davis Nira. Gender and Nation. Sage Publications, 1997.

© Е. И. Гапова