Гендерная система

(система гендерных отношений). Данное понятие включает разнообразные компоненты и по-разному определяется исследователями. Впервые термин поло-гендерная система использован американской феминисткой-антропологом Гейл Рубин в статье "Торговля женщинами" ("Traffic in Women", 1974). Рубин определяет поло-гендерную систему как "набор механизмов, с помощью которых общество преобразует биологическую сексуальность в продукты человеческой деятельности" (Рубин. С. 91). Исследование гендерных систем помогает понять социально организованные отношения между полами. Употребление этого термина отсылает нас к традициям структурализма и структурного функционализма, привлекая внимание к изучению макромеханизмов воспроизводства отношений, возникающих в связи с приписыванием пола.

Шведская исследовательница Ивонн Хирдман (Y. Hirdman) рассматривает гендерную систему как совокупность отношений между мужчинами и женщинами, включающую представления, неформальные и формальные правила и нормы, определенные в соответствии с местом, целями и положением полов в обществе (Hirdman. Р. 190-191). Хирдман описывает гендерную систему как совокупность гендерных контрактов.

Гендерная система - это институты, поведение и социальные взаимодействия, которые предписываются в соответствии с полом. Она включает три взаимосвязанных компонента: социальную конструкцию гендерных категорий на основе биологического пола; половое разделение труда, в соответствии с которым мужчинам и женщинам приписываются разные задачи; социальную регуляцию сексуальности, позитивно оценивающую одни формы сексуальности и негативно - другие (Renzetti & Curran. Р. 2, 16).

Гендерная система является относительно устойчивой и воспроизводится механизмами первичной и вторичной социализации и нормативными системами общества. Так, например, для "классического капитализма" первой половины XX века публичная сфера была преимущественно сферой мужской активности, в то время как частная сфера - женской. Рыночные ценности диктовали примат публичной - мужской - индустриальной сферы, приватная - женская - домашняя сфера воспринималась как вторичная, второстепенная по значимости, обслуживающая. Соответственно, поддерживалась иерархия ролей гендерной системы, которая в феминистской теории обычно называется патриархатной (см. Патриархат). Базовым гендерным соглашением для женщины был контракт "домохозяйки", для мужчины - контракт "кормильца".

В постиндустриальном обществе изменяются ценности культуры, в том числе меняется гендерная система. Постепенно классический базовый гендерный контракт вытесняется, по крайней мере для среднего класса, контрактом "равного статуса", в соответствии с которым на смену иерархии патриархата приходит выравнивание прав и возможностей мужчин и женщин как в публичной сфере (политика, образование, профессиональная деятельность, культурная жизнь), так и в сфере приватной (ведение домашнего хозяйства, воспитание детей, сексуальность и пр.) (Hirdman. Р. 19-20).

Австралийский исследователь Роберт Коннелл (R. Connell) выделяет три относительно независимые "структурные модели" гендерных отношений, описывающие гендерную систему. Первая модель концептуализирует социальное разделение труда между полами в сфере публичной экономики и домохозяйства. Вторая модель описывает отношения власти, это сфера политического. Третья модель относится к сфере эмоциональных и сексуальных отношений, которую Коннелл обозначает психоаналитическим термином катексис (cathexis - англ.). Каждая из структурных моделей описывает относительно автономные сферы социальной реальности, в каждой из этих сфер гендерные отношения воспроизводятся и изменяются в результате взаимодействия структурных условий и практик. В них формируются и поддерживаются представления о надлежащей и девиантной мужественности и женственности, гендерные идеологии и дискурсы, коллективные действия, проблематизирующие и изменяющие гендерный порядок. Позднее Коннелл отказывается от использования термина гендерная система, предпочитая ему термин гендерная композиция.

Гендерную систему советского общества можно назвать этакратической и патримониальной. Это означает, что повседневная жизнь советских людей, их жизненные стратегии обусловливались жестким государственным регулированием, которое определяло возможности действия как в публичной, так и в приватной сфере (этакратия - власть государства). Этакратическая система поддерживалась нормализующими и контролирующими механизмами власти. Она воспроизводилась нормативными документами, идеологическими кампаниями, механизмами государственно организованного социального контроля, средствами массовой информации. В рамках этакратической гендерной системы был сформулирован и решен советский вариант женского вопроса. С первых лет советской власти партия и государство рассматривали женщин как особую социальную категорию (квазисословие) и разрабатывали специальные меры регулирования их социального положения. При этом проводимые политические кампании были рассчитаны на разные целевые группы женщин - работниц, крестьянок, представительниц интеллигенции, женщин Востока, домашних хозяек, жен (рабочих, инженерно-технических работников, начсостава) и проч. Патримониализм советской гендерной системы выражался в том, что партийно-государственная политика позиционировала женщин как объект особой заботы; социальные гарантии и льготы, связанные с совмещением функций занятости и материнства, превращали женщин в специфическую государственно-зависимую группу, обеспечивали этой категории советских граждан особую позицию в обществе. Целевая женская политика советского государства противопоставляла категории граждан по признаку пола, создавая потенциал гендерной поляризации и конфликта. В советском обществе доминировал тип гендерного контракта, который можно назвать контрактом работающей матери (Rotkirch, Temkina). Такой контракт можно определить как навязанный или насильственный. Этакратический (определенный государством) гендерный контракт "работающая мать" проявлялся в образцах воспитания детей, воспроизводился системой общественного разделения труда, поддерживался социальной политикой партии-государства и его идеологическими структурами. Такой гендерный контракт подразумевает обязательность "общественно-полезного" труда советских женщин и обязательность выполнения миссии матери "как женского природного предназначения" и гражданского долга. Особенностью советской гендерной системы является сочетание в ней эгалитарной идеологии и политики решения женского вопроса, квазиэгалитарной практики и традиционных гендерных стереотипов, реализующихся в сфере семьи, быта и интимных отношений.

Для позднесоветсткого периода характерен кризис советской гендерной системы, который проявился, в частности в дискурсах о кризисе маскулинности и кризисе совмещения ролей женщинами. В постсоветский период мы наблюдаем трансформацию советской гендерной системы, обусловленную изменением отношений собственности, разгосударствлением социального обеспечения, плюрализацией и конкуренцией дискурсов, среди которых дискурс традиционной либеральной мужественности и женственности претендует на главенствующую роль.

Gender system (англ.)

Литература:

Здравомыслова Е., Темкина А. Кризис маскулинности в позднесоветском дискурсе / О муже(N)ственности: Сб. статей / Сост. Ушакин С. М.: НЛО. 2002. С. 432-351.

Они же. Социальная конструкция гендера и гендерная система в России // Гендерное измерение социальной и политической активности в переходный период: Сб. статей / Под редакцией Здравомысловой Е., Темкиной А. СПб.: Труды ЦНСИ. 1996. Вып. 4. С. 5-13.

Они же. Советский этакратический гендерный порядок // Социальная история - 2002. Специальный выпуск, посвященный гендерной истории / Отв. ред. Н. Л. Пушкарева. М.: РОССПЭН, 2002. (В печати).

Клименкова Т. Перестройка как гендерная проблема // M. Liljestrom et al. (eds.). Gender Restructuring in Russian Studies. Tampere. 1993. P. 155-162.

Рубин Г. Обмен женщинами: заметки о "политической экономии" пола // Хрестоматия феминистских текстов. Переводы / Под редакцией Е. Здравомысловой, А. Темкиной. СПб.: Дмитрий Буланин, 2000. С. 89-139.

Connell R. Gender and Power. Society, the Person and Sexual Politics. Polity Press. 1987.

Hirdman Y. The Gender System // T. Andreasen, et al. (eds.). Moving on. New Perspective on the Women's Movement. Aarhus Univ. Press. 1991. P. 208-220.

Lapidus G. Sexual Equality in Soviet Policy: A Developmental Perspective // Women in Russia / Ed. by D. Atkinson, A. Dallin and G. Lapidus. Stanford: Stanford University Press. 1977.

Renzetti C. & Curran D. Women, Men, and Society. Boston: Allyn & Bacon. 1992.

Rotkirch A., Temkina A. The Fractured Working Mother and Other New Gender Contracts in Contemporary Russia // Actia Sociologia. 1996.

Rotkirch A., Temkina A. "Soviet Gender Contracts and Their Shifts in Contemporary Russia // Idantutkimus. 1997. N 4. Р. 6-24.

© Е. А. Здравомыслова, А. А. Темкина